Бобровский М.В. Козельские засеки. Глава 8

8. Козельские засеки как центр лесокультурного дела (XIX в. - 1914 г.)

9. От стихийной эксплуатации к заповеданию (1914 г. - конец ХХ в.)

10. Cовременное состояние широколиственных лесов Козельских засек и перспективы их реконструкции

8. Козельские засеки как центр лесокультурного дела (XIX в. - 1914 г.)

В 1802 г. манифестом от 8 сентября император Александр I учреждает министерства. Одновременно постановлено "учредить в надлежащих местах школы для образования людей сведущих в лесоводстве" (Арнольд, 1895, с. 233).

Реформы этого времени коснулись и засечных лесов. Благоустройству Тульских и Калужских засек было уделено особое внимание. В 1802 г. положено начало замене временных надзирателей в засеках постоянными, притом платными. Причиной этому послужило то, что бесплатные надзиратели, избиравшиеся из государственных крестьян, "не только не приносят никакой пользы в охране леса, но сами истребляют его совместно с крестьянами своей вотчины" (Попов, 1937, с. 86). Для присмотра за засеками отрядили отставных солдат, а в помощь форсмейстерам назначено 8 унтер-ферстеров (Арнольд, 1895). Из числа бывших солдат и матросов в засеки в Калужскую губернию было назначено 80 и в Тульскую 40 человек. В 1803 г. в Тульские и Калужские засеки, в Шипов лес и в Теллермановский лес Воронежской губ., в Полнинский лес Орловской губ. и в Погонно-Лосиный остров под Москвою определены 68 штатных лесных надзирателей и 10 конных объездчиков в дополнение к имевшимся 212 постоянным караульщикам в засеках и сельским сменным надзирателям (Цветков, 1957).

В 1803 г. в высочайше утвержденном докладе министра финансов "о средствах сбережения приписанных к Тульскому оружейному заводу казенных засек и об учреждении в оных лесной экономии", калужскому оберфорсмейстеру предписывалось построить дом "с плантажем" по середине засек в Козельске, "дабы удобнее исполнять свои предположения и обучать посевам лесов; тульскому оберфорсмейстеру иметь такой же плантаж" (Орлов, 1895, с. 142). Этот документ является наиболее ярким свидетельством распространения в засеках практики лесных культур: "по середине засек" создается лесной питомник, форсмейстер должен "обучать посевам лесов". Отметим, что через тридцать с лишним лет, в 1838 г., только 19 лесничих в России имели казенные дома. Известно, что в Тульских засеках посадка и посев деревьев проводились в 1802 г. и в 1807 – 1809 гг., а в 1810 – 1815 гг. по недостатку семян лесоразведением не занимались (Орлов, 1895). О том, как в эти годы обстояли дела в Калужских засеках, документов не встречено. Однако сохранившиеся в Ягодненском лесничестве культуры дуба этого времени свидетельствуют о том, что и здесь проводился посев желудей.

О развитии лесоводства в Калужской губернии говорят и следующие документы. В 1804 г. Лесной департамент в докладе министру финансов отметил, что крайне необходимо, кроме открытой в 1803 г. в Царском Селе практической школы, в которой обучается 20 учеников (в 1811 г. переведена в С.-Петербург и переименована в Форст-институт), открыть еще другой Лесной Институт для 30 учеников в лесах Калужской губернии (Арнольд, 1895).

27 мая 1804 г. по проекту Калужского обер-форсмейстера Вильфинга, под Козельском был открыт Лесной институт для обучения лесоводству 30 воспитанников. Через восемь лет, в 1813 г., Козельский Лесной институт был переведен в Санкт-Петербург и объединен с Форст-институтом (с 1829 г. Лесной институт). Это "официальная" версия истории, изложенная в памятном издании, посвященном 100-летию Лесного департамента (Столетие учреждения..., 1898). Существуют и другие версии. По одной из них Лесная школа в Козельских засеках была открыта в 1805 году Карлом Ивановичем Габницем (1752-1821 гг.). По другой, изложенной Л.Кавелиным (автором “Исторического описания Козельской введенской Оптиной пустыни”, ум. в 1891 г.), директором Козельского лесного училища с 1805 г. являлся Иван Иванович Пеллисиер, а поводом к переводу лесного училища из Козельска в Петербург послужила кончина И.И.Пеллисиера в 1813 г. (см. Рябов, 2000).

В 1804 г. в Калужской губ. утверждено предположение провести образцовое лесоустройство, отаксировать лесные дачи, ввести порядок продажи леса на коммерческих началах, сдавать содержащиеся внутри лесов безлесные площади в арендное содержание на 4 года, лесничих заинтересовать в деле повышения лесных доходов, учредить особую лесную полицию, которой предоставить наложение взысканий за всякое правонарушение в лесах, если убыток не превышает 20 руб., без передачи дела в судебное место. В Московской же губернии велено, вместо прежней лесной стражи по наряду из крестьян, назначить вольнонаемных сторожей из отставных солдат, с постройкою им домов, "так точно, как это сделано в Калужских лесах, границы лесов окопать канавами, а леса очистить от валежника по вольному найму" (Арнольд, 1895, с. 226). Вышеприведенные документы показывают, что к означенному времени Калужская губерния становится одним из центров лесокультурного дела, ее лесное хозяйство служит образцом для соседних губерний.

Несколько лет спустя для очистки засек и приведения насаждений в наилучшее состояние было разрешено "кроме отпусков сырого леса на потребности оружейного завода, выбирать больныя, старыя, поваленныя и поврежденныя деревья, за попенные деньги" (Анольд, 1895, с. 248). Для наблюдения за засеками, таксирования и охраны велено разделить их на "8 форштов и 7 унтер-форштов", назначить туда 332 сторожей, а для наблюдения за последними определить 45 вальд-егерей. "Чтобы положить начало образцовому хозяйству", обер-форсмейстеру Вильфингу поручено сделать в одном или нескольких форстах таксацию. Засеки разрешено было обрыть канавами; для засечных лесов установлена новая такса - увеличена цена фаутных, "сухоподстойных" и "валежных" стволов дуба, ильма, ясеня, клена.

Указом 19 июня 1826 г. в России начата реформа лесного управления, распространенная на все губернии с 1 января 1828 г.. Леса в пределах губерний разделены на округа, лесничества (ранее форсты), лесные участки (унтер-форсты) и дистанции. Соответственно этому назначены звания: губернские лесничие, окружные лесничие, их помощники, младшие лесничие, подлесничие.

С 1832 г. повелено водворять в казенных лесах стражу целыми семействами. Лесные объездчики, сторожа и семейства постоянной лесной стражи назначались только в важнейшие казенные лесные дачи и заказные рощи. В 1836 г. в Тульской губ. было утверждено положение, согласно которому "с 1837 г. начинается без издержек от казны разведение дубового леса воинскою лесною стражею при Тульских засеках положенную, занимая для сего ежегодно необрочной земли около каждой солдатской избы, коих в засеках находится 47, по 1/4 дес." (Орлов, 1895). Если предположить, что в части Калужских засек, приписанных к Тульскому оружейному заводу, было принята подобная практика, то в них ежегодно "без издержек от казны" разводилось более 20 десятин (21,85 га) дубового леса (в это время здесь служит никак не менее 80 караульщиков).

Мы согласны с мнением А.Б.Жукова (1949), считавшего, что в период с 1700 по 1840 гг. искусственное лесоразведение ставило своей целью выращивание леса главным образом на безлесных площадях: культуры дуба создавались главным образом посевом желудей по вспаханной почве в борозды. Дефицита безлесных площадей не было даже внутри казенных лесничеств, так как вырубки часто затравливались скотом, превращаясь в пустыри (Арнольд, 1895; Гомилевский, 1897; Попов, 1937; Цветков, 1957). Здесь видится противоречие: зачем же позволять травить вырубки, а потом производить посадки? Но плановое лесное хозяйство начинает формироваться только в начале XIX в., до этого времени большинство мероприятий было в значительной степени стихийным. Этим объясняется как вышеуказанное, так и множество иных противоречий. Вспомним, что во времена Петра I, несмотря на законы, предполагающие жесточайшие наказания за рубку деревьев и даже за посещение засечных лесов, царь узнал о самовольных поселениях внутри засек лишь спустя десятилетия (!) после расчисток (Цветков, 1957).

В первой половине XVIII в. в России значительно увеличивается объем лесоистребления. Основными потребителями леса являлись фабрики, заводы, пароходства, а потом и железные дороги. Высококачественная древесина потреблялась военным флотом (корабельный лес), а также артиллерией (тостомерный лес). Значительная часть лесов расчищалась под сельскохозяйственное пользование. Этому периоду в истории лесов посвящена обширная литература (см. Турчанович, 1950; Цветков, 1957 и др.). В это время вырубаются многие леса, прежде бывшие засечными. Так, в короткий срок Липецкая засека (Рязанская губ.), "заключавшая в себе 48000 дес., некогда богатая дубовым корабельным лесом", уничтожена практически полностью. Не последней причиной этого является то, что полесовщики для ее охраны назначались из селений "за 40, за 100, даже за 150 верст от леса; они приходили без всяких средств к прокормлению себя и добывали из лесов кусок хлеба" (из донесения в Министерство государственных имуществ из Рязанской губ., по Арнольду, 1895, с. 260).

Емкое представление о состоянии земель (в т.ч. лесов) юга Калужской губ. на 1840 г. дают "Сведения об удобствах размещения всех родов войск в пределах Российской империи…" (РГВИА ВУА, ф.414, ед.хр. 55):

"Р. Жиздра примечательна сплавом строевого леса. В 1775 г. во время генерального межевания пространство Жиздринского уезда состояло из 4/5 частей строевого леса и 1/5 части пахотных полей от чего и лесная промышленность требовала значительного судоходства, а теперь на 681200 кв. десятинах осталось только 240000 десятин леса то и промысел оного необходимо прекратился.

…Лесами изобилуют южные части Калужской губ.: уезды Жиздринский, Козельский, частью Мосальский, Лихвинский, Перемышльский. По истреблении прежде больших корабельных лесов, осталось весьма мало леса этого рода по рекам Жиздре и Белье. Посредством этой последней, сплав срубленных мачтовых дерев производится по Десне и Днепру в Херсон и Николаев. Строевой же и дровяной лес находятся по ним и по сие время в большом количестве, а по рекам Жиздре, Протве и Угре впадающим в Оку большей частью в посредственном. Оттуда сплавлялся лес в разные верховые и низовые города. Засеки казенного леса находятся в уездах Жиздринском и Лихвинском и незначительные в Мосальском и Перемышльском.

…Жители Калужской губ. терпят в лугах большой недостаток… Пашни требуют сильного унавоживания, но по малому количеству лугов, число рогатого и мелкого скота слишком недостаточно для успешного возделывания пахотных полей, которых пространство с истреблением лесов значительно увеличивается".

Промышленность южных уездов Калужской губ. состояла "частично в произращении пеньки, а более в заготовлении и закупках оной для отправления к Рижскому и Петербургскому портам" (там же). В Козельске находилась также фабрика парусных полотен. Удивительно, что в "Сведениях…" не отмечены "засеки казенного леса" в Козельском уезде. Однако мы можем видеть их на «Генеральной карте Калужской губ., составленной в первой половине XIX в. (рис. 7). Белевская Бобриковская засека на этой карте уже не обозначена.

После учреждения в 1838 г. Министерства государственных имуществ положение дел в лесном хозяйстве существенно изменилось к лучшему. Важной предпосылкой к реальному ведению планового хозяйства явились лесоустроительные мероприятия. В 1843 г. издано наставление о правилах описания лесов, а в 1845 г. учреждена первая лесоустроительная инструкция. В этом же году в Козельских засеках проведено первое лесоустройство (Восточноевропейские…, 1994). Квартальная сеть и нумерация кварталов почти без изменений сохранялись до недавних пор (изменение нумерации кварталов проведено в последние годы при таксациях лесов НП "Угра" и ГПЗ "Калужские засеки" в связи с реорганизацией лесничеств). В Тульских засеках первое лесоустройство, скорее экспериментальное, было начато в 1842 г. графом Варгас де-Бадемаром (один из двух лесоустроителей в России, имевших в то время опыт подобных работ) и Шельбахом (Арнольд, 1895). По другим данным, первое лесоустройство там проводилось в 1839 – 1844 гг. (Пряхин, 1960).

Общее описание некоторых казенных засек, лежащих к северу и востоку от дачи «Грязна», и наблюдения о возобновлении на вырубках приводит Ю.Броновский (1864): «Казенныя дачи Ока, Упа, Сосенка, Городенка и Каменка составляют часть прежних засек Калужской губернии. Они тянутся длинными узкими – до 3 верст – полосами среди малолесной местности... Главная господствующая порода ель... Сосна занимает весьма незначительное пространство... Осина и единично дуб, береза, клен, ясень, ильм с липовым кустарником составляют постоянную примесь. Орешник есть главное сорное растение. Средний господствующий возраст ели 60–80 лет...» По описанию автора, эти дачи были устроены в 1843 г. Тогда же были сделаны опыты над естественным возобновлением еловых насаждений: «...еловые всходы составляют до 6/10 молодого насаждения... Самые жалкие результаты получены на сплошных вырубках... На вырубках, на которых заготовка и вывозка леса производилась только в течение одной зимы, развилось много молодняка... особенно дуба и клена... На местах же новейших рубок, вследствие продолжительной разработки леса... в течение 2–3 лет не только истреблен бывший до рубки кустарник, но и уничтожены... пни и семена, бывшия в почве. Здесь исключительно развивается осина и орешник... Описываемая дачи, теперь заключающия ценныя хвойныя породы, будут превращены, при вырубании, в осиновыя рощи и ореховые кустарники, что уже отчасти и имеет место в дачах Оке и Упе.»

1845 г. можно считать переломным в лесном деле России. Кроме лесоустроительной инструкции, издана инструкция для производства лесокультурных работ, подготовленная майором Длатовским. С того же года с дач Лосиного Погонного острова начинается продажа леса с торгов. Широкое распространение эта практика получила после 1854 г., значительно увеличив доходность лесного хозяйства в казенных лесах и соответственно увеличив средства на лесовосстановление.

В 1846 г. леса Калужской губ. разделены на 2 округа, 10 лесничеств. В это время в казенном ведомстве Калужской палаты состояло 149095 дес. 337 саж. лесов. В том числе казенных единственного владения - 76864 дес. 821 саж., имеющих особое предназначение (отведенных к казенным селениям) - 72311 дес. 2189 саж. При этом три лесничества Козельского уезда занимали 30842 дес. 1482 саж., то есть леса уезда составляли 40 % (!) казенных лесов губернии. Из побочных пользований в это время отмечены: сенокосы, сдирание лыка, заготовка орехов. "Роль пожаров и раскорчевки невелика" (Отчет Калужской палаты за 1846 год по управлению лесами, РГИА, ф.387, оп.28, ед.хр.1322). Леса Козельских лесничеств охраняют 17 полесовщиков, 13 объездчиков, 39 военно-лесных сторожей, 9 стрелков (из стрелковых батальонов), 5 пожарных старост (Материалы для географии…, 1864).

29 ноября 1847 г. министерство специально указало, что "введение правильного хозяйства предпринято не с целью увеличить доходы, но, главнейше, для приведения лесов в наилучшее состояние разведением вновь леса на лесосеках и прогалинах и водворения вообще прочнаго в лесах сохранения и хозяйства" (Арнольд, 1895, 332 с.). В засеках по-прежнему значительная часть посадок осуществляется на безлесных площадях - посевы производятся с целью облесения старых пашен и лугов (Турский, 1884; Шваппах, 1902). Помимо посадок на безлесных площадях проводится обновление дубовых культур по вырубкам в дубравах с оставлением семенников и посевом (реже посадкой) дуба и ели. С этого времени культуры проводятся "в той или иной мере почти ежегодно" (Попов, 1937). Сохранились ведомости посева и посадки леса за 1844 – 1852 гг. (РГИА, ф. 387, оп. 28, ед. хр. 1024), по которым посев и посадка проводились в Калужской губ. в 1849 – 1852 гг. (табл. 1).

Свидетельством работы лесоводов в Козельских засеках в 1852 – 1857 гг. является письмо рабочего в "Лесной журнал" (цит. по: Арнольд, 1891, с. 185-186), где описывается ход лесокультурных работ в даче "Сосенка" (в настоящем территория НП "Угра"): "Наши таксаторы застали дубовые насаждения уже совершенно изреженными, состоявшими из дерев засохших, суховершинных или имевших другие важные повреждения: не было надежды даже на обсеменение почвы от них, а потому везде почти в этих насаждениях назначена была таксаторами культура посевом желудей." Посев производится после рыхления почвы на лесосеках с оставлением семенников дуба. Кроме дуба, на лесосеках сеяли ель; семена получались в большом количестве из соседних губерний. Это наиболее раннее из имеющихся свидетельств о посеве в засечных лесах ели. "Засечные лесоводы" относят начало культур хвойных в Тульских засеках к концу XIX века (Попов, 1960), на территории заповедника "Калужские засеки" нами встречены посадки ели и сосны 1860-х гг.

После 1861 г. в Европейской России усиливается лесоистребление, в первую очередь на помещичьих землях. "Хищническая система хозяйства на полевой земле, искони существовавшая у нас, была применена после 1 февраля 1861 года, и применена в усиленной степени к лесам. Лесовладельцы всячески старались, как будто взапуски друг перед другом, истребить свои леса возможно скорее. Введены были всевозможные виды рубок, исключая, конечно, сколько-нибудь разумных; особенно широкое применение получила выборочная рубка по породам, занимающая в лесном хозяйстве такое же видное место хищника, как в полеводстве испольная обработка земли" (Кучевский, 1868, цит. по: Цветков, 1957, С. 37). К 1868 году площадь, занятая лесами в Калужской губернии по сравнению со временем Генерального межевания уменьшается более чем на 40%. В дальнейшем вплоть до 1914 г. уровень лесистости губернии не претерпевает существенных изменений (см. табл. 1).

Однако собственно в Козельском уезде лесистость уменьшается не столь значительно: к 1851 г. по сравнению со временем Генерального межевания - на 18 %, а к 1896 г. - на 30 % (Статистическое описание…, 1898). Козельские засеки счастливым образом избежали истребления как со стороны помещиков - поскольку принадлежали к казенным лесам, так и со стороны государства - поскольку были приписаны не собственно к казне, а к Тульскому оружейному заводу. При этом из Тульских засек завод употреблял лишь около 1/8 части назначенного для ежегодной вырубки леса, а из Козельских засек в начале XVIII в. завод получал один еловый лес (Гамель, 1826).

В дальнейшем из Козельских засек вовсе не поставляется древесина для нужд завода. Об этом свидетельствует "Доклад по Лесному Департаменту Министерства Государственных Имуществ: О порядке отпуска леса Тульскому оружейному заводу" от 2 октября 1858 г. (ЦГИА, ф. 387, оп. 2, д. 21755): "На основании 1335 ст. Т VIII уст. лесн. (изд. 1857 г.) дровяной и строевой лес, потребный для Тульскаго оружейнаго завода, должен быть отпускаем безденежно из Тульских и Калужских казенных лесных засек; о размере же и о порядке этого отпуска закон не делает никакого положительнаго заявления. Сервитуд этот, составляя ежегодно от 500 до 1500 куб. саж. дров и от 2 до 4 тысяч бревен, и падая на одне Тульския засеки, делается, по удостоверению ревизовавшей местное управление Комиссии, несколько отяготительным, в особенности при неопределенности прав завода на пользование онаго казенным лесом…".

В 1870 г. приняты правила для отдачи вырубок и полян в лесных дачах под временное сельскохозяйственное пользование (Нехорошев, 1903). Крестьяне производили расчистку и часто раскорчевку лесосек за право бесплатного пользования росчистями под посев хлебов в течении 2 – 4 лет. Кроме того, иногда крестьяне за использование лесосек платили участием в лесокультурных работах и (или) уходом за посадками (Жуков, 1949). Помимо выгоды для лесного хозяйства, такая практика: увеличивала землепользование крестьян (что было очень ценно при огромном дефиците земель); давала возможность сеять злаки, требующие целинной земли (например, просо); крестьяне получали хорошие урожаи хлебов без навозного удобрения, навоз мог быть положен на собственные поля; увеличивалось количество соломистых продуктов в крестьянских хозяйствах, что облегчало содержание скота и производство навоза в крестьянских хозяйствах (Морозов, 1950).

В 1872 г. для предотвращения засорения вырубок валежником допущена бесплатная отдача казенного леса, когда он не может быть продан местным крестьянам, с условием очистки засоренных площадей (Нехорошев, 1903). Таким образом правительство, не имея достаточных наличных средств для заботы о лесовозобновлении, "на натуральной основе" привлекало к решению этой проблемы крестьян.

Новый этап преобразований в русском лесоводстве – 80–90-е гг. XIX в. К этому времени уже полностью отменена повинность государственных крестьян по охране казенных лесов, произошел полный переход к охране по найму (Цветков, 1957). В Тульских засеках лесоустройством 1884 г. рекомендована посадка дуба на всех лесосеках (Попов, 1937; Пряхин, 1960). С этого же года начат регулярный уход за посевами (Попов, 1937; Цветков, 1957). Важным шагом в развитии лесокультурного дела явились новые методы посадки культур и ухода за ними, разработанные в 1880–1890-х гг. В.Д.Огиевским, А.П.Молчановым, В.Н.Штурмом и другими лесоводами.

Уровень лесного дела в Козельских засеках этого времени характеризует тот факт, что в 1888 г., не найдя среди калужских специалистов леса единого мнения по вопросу наиболее выгодного способа лесопользования в Калужском бору, специальная «лесная комиссия» при Городской Думе приглашает для помощи лесничего Козельского участка Калужских засек И.А.Предтеченского. В 1890 г. он подает предложения и рекомендации по восстановлению бора, настаивая на прекращении выборочных рубок и переходу к сплошным узким лесосекам с последующей посадкой (Котов, 1993).

Важнейшими событиями, во многом определившими последующее состояние лесных насаждений, явились лесоохранительный закон 1888 г. и закон 1899 г. о взимании с лесопромышленников денежного залога, который использовался для создания лесных культур (Жуков, 1949; Речан и др., 1993). По свидетельству Г.Ф.Морозова (1950), «не только желательность, но и необходимость производства культур на залоговые средства распространилась, если я не ошибусь, на все пространство государственных лесов европейской равнины России, где ведется, по крайней мере, лесосечное хозяйство». В это время, вплоть до начала Первой мировой войны, лесные культуры закладываются на поистине огромных пространствах (Речан и др., 1993), продолжается создание лесопосадок и в Калужских засеках.

Количественными данными по объемам посадок в казенных лесах мы располагаем только для 17 лет: 1844 - 1852 (при этом в 1844 - 1848 гг. в Калужской губернии культуры не закладывались), 1892, 1893 и 1909 - 1914 гг. Напомним, что более 90% казенных лесов губернии составляли бывшие засечные леса. В табл. 2 мы приводим площади лесных культур в казенных лесах Калужской губернии за указанные годы, для сравнения прилагая аналогичные данные по трем соседним губерниям: Орловской, Московской и Тульской.

Общая площадь посадок в казенных лесах губернии за годы, по которым мы располагаем данными, составила 11148,75 дес. при общей площади казенных лесов 85930 дес. В целом она была в несколько раз выше - к 1914 г. большая часть казенных лесов представляла собой культуры разного возраста (от молодняков до уже перестойных насаждений), созданных с целью получения качественной деловой древесины в короткие сроки. Вообще, большинство современных ценных спелых и перестойных древостоев дуба, сосны, ели представляют собою лесные культуры, заложенные до 1914 г. (Речан и др., 1993).

К сожалению, большинство старых лесных культур можно выявить лишь в натуре. Малое число документальных свидетельств о лесопосадках определяется как низким уровнем оформления документации в XVIII – начале XX вв., так и ее плохой сохранностью (Попов, 1960; Речан и др., 1993). К этому присоединяется неоднократная реорганизация управления, изменение границ лесхозов после 1917 г. (Попов, 1960). Более того, и при современном лесоустройстве отметка о лесокультурном происхождении в таксационных описаниях легко теряется при переходе лесокультурных площадей в лесопокрытые после смыкания культур (Речан и др., 1993).

Плохое документирование лесных культур, наряду со сравнительно скромным местом, отводимым в работах лесоводов посадкам по сравнению с лесоистреблением, охватившим Россию в середине – конце XIX в, а также политические мотивы привели к формированию мнения о сравнительно небольшом числе лесопосадок, проведенных в России до 1917 г. (см. Жуков, 1949; Тюрин, 1949; Баранов, 1960 и др.): "до Великой Октябрьской социалистической революции посадки леса проводились в Калужской области на крайне незначительных площадях: в Тюрмеровской даче, в парке в Троснянском лесничестве" (Баранов, 1960, с. 35); "История лесного хозяйства в дубравах Калужской, Тульской и Орловской областей началась только после национализации частновладельческих лесов" (Попов, 1960, с. 18). Из приведенных выше данных видно, что дела обстояли иначе. Даже известной интенсивности создания лесных культур в казенных лесах Калужской губернии было бы достаточно для ведения непрерывного лесного хозяйства с оборотом рубки в 130 лет, что соответствовало возрастам рубки обыкновенного строевого дубового леса или крупного строевого соснового леса (Арнольд, 1880). В Тульской губернии оборот рубки мог бы составлять 60 лет, в Московской - 150 лет, и только в Орловской губернии он оказался бы нереально большим - более 400 лет.

Данные о масштабах создания лесных культур в XIX - начале XX вв. свидетельствуют, что посадка деревьев определила современный состав лесов в не меньшей степени, чем иные виды воздействий человека (рубки, выпас, распашки). Лесокультурное происхождение большинства спелых и перестойных древостоев дуба (равно как сосны, ели) может объяснять массовый характер усыхания и распада этих насаждений в XX в.

Количественными данными об интенсивности различного вида рубок на территории засек мы практически не располагаем. Санитарные рубки в засеках велись работниками лесничеств довольно регулярно с 1890 - 1900-х гг. (Попов, 1960). Рубки главного пользования, прежде всего сплошные, проводились лесопромышленниками на арендуемых лесосеках. В казенных дачах Козельского уезда оборот рубки составлял 30 - 120 лет (Статистическое описание…, 1898). Почти фантастический факт об объеме вырубки казенного леса в 1898 г. приводит Пономарев (1901, с. 144): "в Калужской губ. удобной лесной площади в 1898 г. считалось 81786 дес., а вырубка была назначена с площади 41974 дес. Лесной департамент, поумерив, разрешил к отпуску 28500 дес., в действительности отпущено 29713 дес.". В таком случае этот год можно считать "черным" для казенных лесов губернии: за год было вырублено 36% их площади!

Сведения о лесах засек на рубеже 19-20 вв. мы находим также в справочнике «Рязанско-Уральская железная дорога...» (1913). В описании окрестностей ст. «Слаговищи» отмечены «обширные казенные дачи: Грязна - площадью около 5000 десятин, Сосенка, Городенка и Каменка - 8500 десятин». В даче Грязна (территория бывш. Стопицкой засеки), эксплуатируемой продажею участков на корню, вырабатываются лесопромышленниками ободья, спицы, ступицы для колес и колеса, доски, шпалы, строевой материал, клепка и дрова. Кроме казенных лесов, имеются леса частных владельцев: к северу от железнодорожной линии леса Оптинского монастыря, города Козельска, Домагацкого и другие, площадью 2500 десятин, и к югу - кн. А.Д. Оболенского - 1400 десятин, Перлова - 700 десятин, наследника Денибекова - 700 десятин, наследника Пономарева - 600 десятин. Около станции «Киреевская» расположены два лесопильных завода и 18 лесных складов. «Район станции лесной; здесь обширные казенные дачи, сдаваемые для вырубки с торгов; развиты древодельные промыслы: выделка клепки, колесных спиц, ободьев и оглобель».

В целом, Козельский уезд не относился к основным лесозаготовительным районам Европейской России. Основным экспортером леса в Калужской губернии являлся соседний Жиздринский уезд, активно участвовавший в лесной торговле бассейна Днепра. Железные дороги в перевозке лесных грузов играли второстепенную роль (Цветков, 1960).

Вывоз древесной продукции из районов засек увеличился со строительством Рязанско-Уральской железной дороги, движение которой на участке, проходящем через засеки, было открыто в 1901 г. В 1911 г. со станции «Козельск» отправлено 765 тысяч пудов грузов, преобладали в отправлении лес и пенька. Со станции «Киреевская» отправлено дров, бревен и различных деревянных изделий 1146 тысяч пудов (Рязанско-Уральская..., 1913).

Судя по современному составу древостоев засек и по косвенным данным, в конце XIX - начале XX века рубки предшествовали созданию большинства лесных культур. Так, на территории ГПЗ "Калужские засеки" и НП "Угра" большая часть культур этого времени создана по лесной территории после сплошных рубок преимущественно широколиственного леса. Как отмечалось выше, с лесопромышленников взимался залог, каковой служил основными средствами для искусственного облесения лесосеки.

Другой распространенной практикой в казенных лесах губернии, обеспечивавшей расчистку лесосек и, реже, искусственное лесовозобновление, являлось временное сельскохозяйственное использование вырубок (Гомилевский, 1897; Тюрин, 1949; Морозов, 1950). После вырубки крестьяне сжигали хворост и пни (не корчуя), потом за 6 – 10 лет пни исчезали окончательно. Но чаще они предпринимали полную раскорчевку вырубок за право бесплатного пользования "новями" под посев хлебов в течении 2 – 4 лет: в первый год – ячмень под соху (или рожь), потом ячмень или овес, на 3-й год – яровые с преобладанием гречихи. "Затем сеется березняк, в который через 3 – 5 лет налетает ель, иногда сойки наносят дуб" (Гомилевский, 1897).

Описания растительности засек в описываемый период можно найти в "Материалах для географии..." (1864, С. 475-476), трудах М.И.Голеникна (1890, С. 12-18), Ф.К.Арнольда (1895, С. 136), "Статистическом описании..." (1898, С. 6-9). Наиболее подробные описания растительности засечных лесов и их окрестностей содержат работы Флерова (1907а,б), в первую очередь его фундаментальный труд «Калужская флора» (Флеров, 1907б).

Сельское хозяйство в районе засек в течение XIX века не претерпело принципиальных изменений. Основная тенденция его развития - отказ от перелога и переход к трехполью в связи с ростом населения и дефицита земель. Увеличение контраста ландшафтов в районе засек и примыкающей части Орловской губернии в середине XIX в. живописал И.С.Тургенев (1950, с. 3-4).

Записки охотника

Орловская деревня (мы говорим о восточной части Орловской губернии) обыкновенно расположена среди распаханных полей, близ оврага, кое-как превращенного в грязный пруд. Кроме немногих ракит, всегда готовых к услугам, да двух-трех тощих берез, деревца на версту кругом не увидишь; изба лепится к избе: крыши закиданы гнилой соломой… Калужская деревня, напротив, большей частью окружена лесом; избы стоят вольней и прямей, крыты тесом; ворота плотно запираются, плетень на задворке не разметан и не вывалился наружу, не зовет в гости всякую прохожую свинью… И для работника в Калужской губернии лучше. В Орловской губернии последние леса и площадя* исчезнут лет через пять, а болот и в помине нет, в Калужской, напротив, засеки тянутся на сотни, болота не десятки верст, и не перевелась еще благородная птица тетерев, водится добродушный дупель, и хлопотунья куропатка своим порывистым взлетом веселит и пугает стрелка и собаку.

В конце XIX в. плотность населения Козельского уезда достигает 50 (!) человек на кв. км (ср. с 11 - 15 человек на кв. км в 1970 г.). Средняя площадь, приходящаяся на одно поселение - 8.02 кв. верст, среднее расстояние между поселениями - 3.07 версты. В начале ХХ в. вблизи засек создаются новые населенные пункты - хутора, поселки, выселки. При этом численность населения каждой из пяти волостей, непосредственно окружающих Козельские засечные леса, составляет около 5000 человек.

Структура сельхозугодий по сравнению с XVIII в. практически не изменилась. По-прежнему, поля расположены на плакорных участках, немногочисленные сенокосы - по долинам речек. Пашут несложной сохой. Практически все крестьяне пользуются деревянными орудиями (деревянной сохой, бороной). "Железную борону лошадь не одолеет возить" (Стрел. вол.), "Железныя бороны не идут... Нынешнюю весну и деревянную-то сами помогали лошадям тащить... Изнищали лошади: сами легче железной бороны стали..." (Волосово-Звег. вол.). В 1313 хозяйствах, подробно исследованных в ходе составления "Статистического описания…" (1898), встречено только 2 плуга.

Под рожь, овес, чечевицу, горох пашут 2 раза; под картофель, лен, просо, пшеницу - 3 раза. Глубина вспашки 1,7 - 2,5 вершка. Навоз вносят в среднем раз в семь лет, на ближние поля - чаще, на дальние - реже. Поля, расположенные далее чем в 7 верстах от усадьбы, не унавоживают вовсе. Основными причинами, препятствовавшими переделу земли для избежания черезполосицы, были (Статистическое описание…, 1898): 1) проблемы с удобрением земли (обычно, у малоземельных крестьян земля была удобрена лучше и они не хотели получить менее удобренные участки); 2) малоземелье; 3) финансовая невозможность выкупа земли вследствие обременительности прежних платежей.

Как уже было отмечено, в целом в уезде преобладало трехполье: площади пара, озимых и яровых были практически равными. Отступления от трехпольного севооборота встречались, главным образом, на песчаных землях (Волосово-Дудинская и др. волости). Так, в двух деревнях Волосово-Дудинской волости - Кумовой и Мушкани, - "получивших в надел сплошные пески, крестьяне почти совсем не сеют ярового. Земля плоха, и рожь сеют только из-за соломы. Отступления другого рода совсем редки. Например, в д. Ягодной только два поля: картофель и пар, так как слишком мало распашной земли" (Статистическое описание…, 1898, С. 242).

Самым доходным занятием населения в уезде являлось разведение конопли. Возделываемая здесь конопля считалась лучшею в Калужской губернии. Сбывалась она преимущественно в городах Козельске и Сухиничах. С возделыванием конопли связана выделка конопляного масла, для чего в Козельском уезде имелось около ста небольших заводов (Рязанско-Уральская..., 1913).

Более или менее успешно сельское хозяйство развивалось в северной части уезда. Для правого прибрежья р. Жиздры и южной части уезда - земель, на которых теперь расположены "незасечные" территории ГПЗ "Калужские засеки" и Жиздринского участка НП "Угра", - отмечалась крайне "низкая прибыльность хозяйства или даже отсутствие оной" вследствие высокой степени выпаханности почв (Статистическое описание..., 1898). Гомилевский (1897, с. 54) особо отмечает "большие пространства песчаных или супесчаных почв, до того истощенных сельхозкультурой, что на них возделывается лишь рожь, реже один лишь овес, по снятии же их пашня остается 2 – 3 года под залежью. Последняя используется как пастбище". Урожай ржи на таких землях составляет сам-3 или 2.

При том, что население занималось хлебопашеством, хлеба хватало только на полгода. В результате масса населения уходила на сторону в землекопы, на шахтные работы, в каменщики и плотники (Рязанско-Уральская..., 1913). При этом в словаре Брокгауза и Ефрона отмечено, что "Козельский уезд по качеству земли был один из лучших в губернии". Хотя много крестьян уходило в отхожие промыслы, большинство предпочитало занятия местными промыслами, прежде всего торговлю пенькой и конопляным маслом. Также изготавливали лопаты, корыта, обручи, ободья и полозья, дубовую клепку, кленовые зубья и кулаки мельничных колес; гнали деготь, заготавливали золу, уголь, лыко и ивовую кору для дубления кож (Статистическое описание..., 1898).

В Козельском уезде доходы от кустарных и местных доходов были самыми большими в губернии (наравне с Тарусским уездом). Как уже сказано выше, наибольший доход в уезде давала обработка конопляного семени; хороший доход получали также кузнецы, бондари, сыровары, кирпичники, боронщики. Наибольшую прибыль от промыслов получали в Дудинской, Волосово-Дудинской волостях (Промыслы..., 1902). В целом доход крестьян от промыслов значительно превышал доход от занятия сельским хозяйством и составлял около 65% общего денежного дохода крестьян в Козельском уезде (Статистическое описание..., 1898). При этом, как и раньше, многие промыслы были тесно связаны с лесом.

О крестьянских лесах следует сказать особо. "Крестьянские лесные угодья находятся в довольно жалком состоянии. По большей части они расположены по лощинам, верхам и вершинам, по косогорам, оврагам, обрывистым берегам рек и речек, часто разбросаны во многих местах небольшими клочками и вообще занимают малоудобные или вовсе неудобные места для иного вида пользования. Леса в основном негусты из-за рубок и пастьбы скота. Надельный лес является обычно очень редким, изреженным, весьма пестрым по возрастным группам и по господствующим породам. Деревья больше разрастаются в ширину, чем в вышину, делаются более искривленными" (Статистическое описание…, 1898). Породный состав древостоя в крестьянских лесах для разных частей уезда представлен в табл. 3 (казенные засеки были расположены на правом прибрежье Жиздры и в южной части уезда).

Крестьянский лес рубится главным образом в возрасте между 10 и 15 годами. Несмотря на установленный в 1888 г. минимальный оборот рубки (для дуба 40 лет, других лиственных - 30, хвойных - 60, кустарника - 10) редко можно встретить древостой старше 30 лет.

При этом своих лесов на дрова не хватало - две трети (67%) "потребного количества" дров приходилось покупать. Покупали также почти весь лес на постройки - своего леса хватало только на ремонт построек, орудий, огорожи и т.д. (Статистическое описание…, 1898, С. 477).

Покупали лес обычно не далее 10 верст. Основные источники для покупки леса внутри уезда - Прысковская, отчасти Волосово-Дудинская и Дешовская волости. Основную же часть лесоматериалов покупали в соседнем Жиздринском уезде.

Около четверти лесных угодий служили для пастьбы скота, 9 % использовались для сенокошения. В "Статистическом описании…" (1898, с. 459) собраны высказывания крестьян уезда относительно выпаса в лесу: "Лес не рубим - нечего рубить; больше держим для веселья", "Реденький - портить скоту нечего - все уже испорчено", "Скот ходит свободно - больше держим для скота", "Портит то портит, - да деваться некуда!" и т.п. Перевыпас в лесу исключал естественное возобновление и вел к формированию пустырей, иногда огромных по площади (Гомилевский, 1897; Тюрин, 1949).

В регионе часто встречались "облоги" – пустыри из-под вырубленного леса, используемые под пастбища, либо никак не используемые. "Они до того истощены сельхозпользованием, что не растет ничего, кроме вереска, мха, лишая, да кое-где можжевельника" (Гомилевский, 1897, с. 54).

Среди распространенных побочных лесных пользований, кроме пастьбы скота, сенокошения и временного сельхозпользования полянами и лесосеками, нужно отметить заготовку веточного корма для скота, сбор лесной подстилки, сбор лесных плодов, бортный промысел, охоту и звериные промыслы (Скворцов, 1865; Гомилевский, 1897; Жуков, 1949).

В целом, описываемый период был, с одной стороны, временем активного побочного лесопользования засечных лесов сельским населением, а с другой - временем становления и расцвета лесокультурного дела в Козельских засеках, которые были одним из центров передового лесоводства.